Оставалась кухня. Микки на ней бывал много раз, и прятаться там было вроде как негде. Но на всякий случай он решил пошерудить и там.
— И вы полагаете, что я это знаю? — сказал он, решив, что эта фраза его выдаёт минимально.
Хаун бадан (кит. хаун ба дан) — сукин сын (тяжесть оскорбления зависит от контекста)
— Собирался? Но ведь ты этого не сделал, Фишер, не так ли? — сказал Жорж. — Вместо этого ты связался с Москвой, с этими людьми, а это большой риск даже для тебя. Ты жирная сволочь, Йошка, но ты не дурак. Значит, у тебя были причины. А если были, то, значит, и есть. Ты хочешь наварить, Йошка. Ты настолько хочешь наварить, что готов обманывать Управление... Так или иначе, давай договариваться. Или мы оба забываем об этой истории. Не вышло — значит, не вышло. Они не получают документации, мы не получаем денег. Или мы всё-таки делаем дело. Кстати, условие твоих друзей выполнено. Они хотели проверить качество товара — они его проверили. Засвидетельствовано русской полицией... ну, в каком-то смысле. Ты можешь с ними связаться?
— А интересное вышло бы исследование — «Желание поступить назло и его роль в русской истории », — усмехнулся Эберлинг. — Думаю, эта роль окажется куда больше, чем у любых рациональных соображений.