Нет, вряд ли. Штрик все же — достаточно экзотический наркотик, который, если верить давешнему бандиту, практически невозможно достать в Москве. Может ли человек, связанный с бургскими фанду, быть одновременно московским филателистом или, скажем, работать на богатого филателиста? Теоретически да, но вряд ли Вебер был настолько неосторожен, чтобы не проверить такого человека, прежде чем пускать его к себе домой. Опять же, зачем было забирать нотицблок? Из опасения, что туда занесены координаты визитера? Но с таким же успехом они могли быть записаны на любом клочке бумаги, а следов обыска в квартире не было, если, конечно, верить русским... С другой стороны, почему полиция не нашла в квартире марок? Пусть основная коллекция Вебера — дома в Дойчлянде, но должен он был взять с собой некий обменный фонд? Впрочем, а к какому периоду относятся упоминания об увлечении Руди? Фридрих сделал поиск в платтендате по словам «марки» и «филателия». Так и есть — об этом упоминали сослуживцы, работавшие с Вебером, по меньшей мере, лет десять назад. Что, если в последние годы ему это просто наскучило, или он нашел иное применение своим деньгам?