— Опять ты изъясняешься метафорами. Боишься произнести это вслух?
— Её зовут Марта, — сказал Фридрих. — Нечто вроде случайного знакомства... она вроде бы могла знать кое-что об одной истории. Интересно, что она делала в «Калачах» в такое время.
Власов поморщился: он никак не мог привыкнуть к тому, что это слово произносится вслух и без смущения.
«...Впрочем, нужно признать, что Хитлер был ещё не так безнадёжен, как его ближайшее окружение. Оно производило самое гнетущее впечатление. В основном оно состояло из людей с интеллектом и кругозором мелких лавочников и было поражено рессентиментом самого отвратительного свойства. Достаточно вспомнить такие курьёзные фигуры, как Гёббельс или Химмлер. В наши дни трудно себе представить, что подобные люди когда-то обладали реальной властью.
Так, подумал Власов. Этого следовало ожидать. Как теперь объяснить Моссаду, что группа Шрамма — это не те, кто хочет убрать Зайна? И что будет делать Шрамм — штурмовать на глазах у сидящего в бронированном микроавтобусе противника?
— Очень удачно. Я как раз еду мимо и решил заскочить. Полагаю, тебе интересно взглянуть на заключение экспертизы по вчерашнему делу? Наши русские друзья выдали мне его сегодня утром.