— Тут сегодня плотно, — извиняющимся тоном сказал Эберлинг. — Ну да ничего, сейчас нам всё устроят. Точно не хочешь пива?
— Стой здесь и считай до ста. Скажи мне: «Прощай, Зайн».
— Да сколько угодно. А я посмотрю, как они найдут другого дурака, который делал бы мою работу за мою зарплату.
— Фридрих, там не оружие, — печально улыбнулся Хайнц. — Я что, похож на героя американского боевика? Вот смотри, я достаю очень медленно... — под прицелом «стечкина» рука плавно погрузилась внутрь и вышла обратно. Эберлинг держал небольшой плоский параллелепипед из тускло блестящего металла, скругленный с одной стороны. — Вот, — сказал он, осторожно кладя предмет на стол. — Это плат Вебера. Возможно, ты окажешься сообразительней, чем я, и сможешь получить доступ к закрытым каталогам.
— Не будем возвращаться к темам вашей пресс-конференции, — все тем же безмятежным тоном произнес американец. — Мы оба знаем, что вы там сказали и почему. Интереснее то, о чем вы не сказали. В частности, о том задании, с которым вы прибыли в Москву.