— Нет, — решительно произнес Фридрих. — Давайте так: я вызову своего человека, он встретится с вашим.
Внутри троллейбуса было немноголюдно, а главное — тепло. По крайней мере, не было противного сырого ветра, так донимавшего на улице (идя до остановки, Власов изрядно промёрз). В полупустом салоне мирно дремали несколько бабушек, закутанных в пушистые платки, да на задней площадке стояли какие-то молодые люди непонятного вида. Неподалёку от Власова девушка в изящных платиновых очках (Власов, с его отличным зрением, заметил, что на позолоченных дужках крохотными буковками выбито «Cerruti 1881»: похоже, оправа стоила недёшево), держась одной рукой за поручень, внимательно изучала толстую тетрадь. Фридрих присмотрелся и разглядел какие-то математические формулы. Видимо, это был конспект, а девушка ехала в свой институт на какой-нибудь поздний семинар.
— Так что там с вашими друзьями? — прервал тягостное молчание Власов.
— Власов, у вас есть эта штука, которая показывает ехать? Нам надо в улицу Ве-не-ви-ти-но-ва, — последнее слово она произнесла по слогам. — Нас ждут там, — добавила она.
— Последний раз я слышал это слово здесь. В местном сортире, — не удержался Власов. — «Немчура».
Фридрих встряхнул головой и пришёл в себя, возвращаясь от воспоминаний к реальности. Прокрученные в голове впечатления более или менее легли на подходящие полочки. Теперь можно было переходить к выводам.