— Извините, — смутился маленький опер, — не люблю местную полицию.
— Супа не бери, — шепнул Микки очкастый. — Pomojka. Они в нём ноги моют, а потом в него плюют.
Райхспрезидент Вальтер Шук улыбнулся. Он чувствовал себя хорошо. Тяжесть никуда не ушла, но теперь это была тяжесть сознательно принятого решения. Тяжесть взятой на себя ответственности.
Выходя из машины, он оставил печку включенной и теперь с удовольствием нырнул в прогретый салон. Девушка устроилась на правом сиденье и выжидательно посмотрела на Фридриха.
Логично, подумал Власов: тем самым он получит гарантию, что действительно говорит с полицейским.
Власову, аккуратно сдающему назад, некстати пришли на ум «Тосибы» и установленные на них «Ди Фенстер».