Усилием воли он выкинул из головы мысли на эту тему и взялся за второй платтендат — времени осталось совсем чуть-чуть.
Внезапно его охватило острое чувство незащищённости. Даже в ЦВИНПе, вблизи опасного Акселя или в когтях фрау Офен, он не чувствовал себя настолько слабым и уязвимым.
Лени Рифеншталь немного подумала. Денег осталось мало, к тому же её капризы всегда дорого стоили. Последний транш от Варвары Станиславовны так и не поступил: вредная старуха даёт деньги только на политику, а не на искусство... Гельман что-то крутит, жалуется на Бобкова и на проблемы с клиентурой... Надо бы сказать Калиновскому, чтобы тот накрутил прыткому юде хвост... Может быть, и впрямь серебро? Тем более, для пятисекундной сцены... Любой на её месте...
— Потому что их убивают! — взорвалась в ответ фрау Галле; за соседним столиком даже обернулись в ее сторону — без особого, впрочем, интереса. — Убивают детей!
— Где тут мои салфетки, — стонала мама, копаясь в сумочке, — эта бумага в туалете просто ужасна... извини, Микки... О! — ей под руку попалась коробочка с флаконами. — Наверное, лучше это сделать сейчас, — пробормотала она, доставая запакованный в полиэтилен шприц и капсулу с ватой.
— Ты только что очень хорошо объяснил, чем именно обращение «немец» угрожает Райху, — не выдержал Власов.