— Strike, — повторил он вслух, — «удар». Вроде бы я что-то об этом слышал.
— Из французского. Excusez-moi, je dois sortir. «Извините, мне нужно выйти.» — Хайнц засмеялся.
На этот раз Мюллер молчал целых пять минут.
Власов скептически посмотрел на грязную скамейку и решил не садиться.
— Не могу. Вы взрослый человек и должны понимать... Выезжайте, всё объясню потом.
— Брешешь, Виктор. Ты ещё меня переживёшь, на моей могилке качучу спляшешь, — тяжело вздохнул Верховный Правитель Российской Республики, опрокидывая в рот содержимое рюмки. — Хм-м. Не настоящий, конечно, но ничего так. Наши олухи, небось, и такого не могут.