— Как же! Так я и поверила! — Она выскользнула из рубашки, готовясь принять свой второй облик.
— Пожалуйста... Не рассказывай о том, что видела.
Громилы тем временем заказали себе по миске жаркого, по бадье крепкой выпивки, и следующие полчаса за моей спиной слышались чавканье, хлюпанье, хрюканье, тупые шутки, половину из которых мне просто не дано было понять, и раскаты гогота. В этом гуле я не сразу понял, что происходит, когда почувствовал, что меня дёргают за штанину. Даже вздрогнул. Повернув голову, я оказался лицом к лицу с гномкой... Хотя, если честно, мне, сидящему на стуле, она едва доходила до плеча.
«Что же тебя не устраивает в моих словах?»
Чья-то неловкая нога наткнулась на ведро, и грязная вода, довольно журча, разлилась по уже почти подсохшему и — что самое мерзкое! — почти чистому дощатому настилу террасы.
Я и не боюсь. Я совершенно равнодушен к чужим судьбам.