Собралось шпаны табун целый. Туда повернули, сюда. Идет табун как орда Мамаева, крушит все на пути своем: скамейки через заборы мечет, урны чугунные в осколки дробит. В тихом городе черти водятся, и по ночам силы зла господствуют безраздельно. Один фонарь над Конотопом горел — и тот потушили, вместе со столбом из земли выдернув. А городочек привычен: попритих, окошечки ставнями позакрыл, свет вырубил, мертвым прикидывается. Ни звука, ни огонечка. Только стонет эхо разгульное в переулочках, только воет ветер по железным крышам, только лязгают псы цепные зубищами за заборами неперелазными, только бухает дверь в брошенном доме, где вчера семью вырезали, где некому дверь ту прикрыть.