— Это не подарок. — Я торопливо сжала прохладный камень в ладони, не представляя, куда бы его спрятать, чтобы он перестал бросаться в глаза всем окружающим. — Это…
Я перевернулась на другой бок, довольно улыбаясь. Как все-таки замечательно просто лежать и ничего не делать, зная, что все испытания уже позади! Сегодня даже никуда торопиться не надо. Вашарий наверняка убежал по делам в свое ведомство, значит, никто мне не помешает провести в праздности и лености все утро. Хотя утром это можно было назвать с большой натяжкой. В окно, которое я по прибытии с бала забыла задернуть гардиной, вливались лучи яркого полуденного солнца. Наверное, приближается час обеда. Но все равно торопиться некуда. Семейство Дайчер ожидало визита своей новообретенной дочери лишь к шести вечера. По крайней мере, так было написано на оборотной стороне визитки, которую мне вчера вручила леди Ольфия. Времени хватит и умыться, и одеться, и насладиться чашечкой кофе в полном одиночестве.
— Да, ты права. — Вашарий подошел к нему и осторожно приподнял, держа за конец лезвия. — Сегодня же передам в столичную лабораторию. Здешним коллегам я как-то не доверяю. Особенно с учетом того, что версия заговора еще не отвергнута окончательно. Ну что, закончила с осмотром? Тогда предлагаю переместиться в ближайшее кафе, чтобы поговорить о других подозреваемых. Полагаю, ты уже приготовила целый список.
— Давно тебя не видел, — проговорил он, предупреждая мой возможный вопрос о причинах визита. — Вот решил навестить. Не помешаю?
— Киота? — Дольшер обернулся ко мне. — Что скажешь?
Почерк у Рашшара, а я не сомневалась, что именно он посетил мою тетю, оказался на удивление четким и разборчивым. В записке было всего три фразы: «Сначала я отниму у тебя всех, кого ты любишь. Потом приду за тобой. Жди, человечишка, и молись своим богам о быстрой смерти».