В течение полугода Джобс ежедневно выделял время на участие в процессе усовершенствования экрана. «Это было самое изощренное развлечение за всю мою жизнь, — вспоминал он. — Это все равно что продолжать вариации на тему Sgt. Pepper». Многие функции, которые сейчас выглядят простыми, появились в результате творческих мозговых штурмов. Например, разработчиков беспокоила проблема предупреждения случайного включения музыки или случайного набора номера, пока аппарат болтается в кармане. Кнопки включения-выключения вызывали у Джобса инстинктивное отторжение, он считал их «неизящными». Решением стал принцип «проведи пальцем, чтобы открыть» — простой и приятный ползунковый переключатель на экране, которым можно было вывести аппарат из спящего режима. Еще одним революционным достижением был сенсорный датчик, который срабатывал, когда прижимаешь телефон к уху, чтобы ушная раковина случайно не активировала какую-нибудь функцию. И конечно, иконки были любимой Джобсом формы, те самые базовые графические элементы, которые по его указанию Билл Аткинсон встроил в программное обеспечение первого компьютера Macintosh: прямоугольники с закругленными углами.
Если у Disney и Pixar были некоторые общие черты, то же самое можно сказать про Джобса и Катценберга. Они оба умели быть очаровательными, если им это было нужно, или агрессивными (а то и хуже), если того требовали их интересы или настроение. Как-то, еще окончательно не уволившись из Pixar, Элви Рэй Смит присутствовал на совещании. «Сходство между Катценбергом и Джобсом бросалось в глаза, — вспоминал он. — Оба тираны и удивительно одаренные болтуны». Катценберг прекрасно это понимал. «Все считают меня тираном, — поведал он команде Pixar. — Я и есть тиран. Но обычно я прав». Легко представить себе подобное высказывание и в устах Джобса.
Годом раньше Фаделл встретился с Джобсом на дне рождения Энди Херцфельда и узнал о главе Apple много разных историй — от большинства волосы вставали дыбом. Но полноценно они ни разу не общались, так что Фаделл, естественно, нервничал. «Когда он вошел в комнату, я подскочил на стуле и подумал: черт, а вот и Стив! Я был начеку, потому что знал о его взрывном характере».
Но Гейтс был столь же суров к Джобсу, как сам Джобс — к другим людям. «Твоя машина — барахло, — ответил он. — У оптического диска слишком низкая латентность, а этот идиотский корпус слишком дорог. Нелепая штука». В первый же визит он решил и всякий следующий раз лишь повторял, что для Microsoft нет никакого смысла отвлекать сотрудников от других проектов, чтобы разрабатывать приложения для NeXT. Что еще хуже, он то и дело заявлял это публично, отбивая и у других охоту тратить время на NeXT. «Делать что-то для NeXT? Да в гробу я это видел!» — сказал он InfoWorld.
Когда он вышел из комнаты, Айгер шаг за шагом опроверг все его аргументы. «Сейчас я вам объясню, какие ошибки были допущены в данной презентации», — начал он. Когда совет директоров выслушал обоих, сделка была одобрена.