Один из врачей сказал ему, что есть надежда, что его вид рака и другие, ему подобные, вскоре будут признаны хроническим заболеванием, которое можно будет контролировать, пока пациент не умрет по какой-либо другой причине. «Я либо стану первым, кто победит такой рак, либо одним из последних, кто от него умрет, — сказал мне Джобс вскоре после одной из встреч с врачами. — Либо доплыву первым, либо утону последним».
Группу онкологов, лечивших Джобса, возглавлял Джордж Фишер из Стэнфордского университета, ведущий исследователь рака прямой кишки и желудочно-кишечного тракта. Он не раз предупреждал Джобса, что тому может понадобиться пересадка печени, но Стив не хотел ничего слышать. Однако Фишер не отступался и постоянно напоминал Джобсу об этом, чему Пауэлл была очень рада: она понимала, что не так-то просто будет уговорить мужа решиться на такой шаг.
Проблема заключалась в том, что Джобсу не понравилась эта идея. Он рассердился, узнав, что жена организовала встречу у него за спиной.
Ояма набросал черновой эскиз и сделал гипсовую модель. Когда все было готово, команда Mac собралась для обсуждения. Херцфельд назвал новый вариант дизайна «симпатичным». Другим тоже понравилось. Джобс разразился потоком резкой критики. «Слишком квадратная, надо добавить изгибов. Необходимо увеличить радиус первой фаски. И мне не нравится ширина скоса». Вся эта, недавно усвоенная Джобсом, терминология графического дизайна означала «скругленный край», соединяющий две стороны компьютера. Однако закончил Стив на мажорной ноте: «Для начала неплохо».
Но с Джоан Симпсон, своей биологической матерью, Джобс сохранил дружеские отношения. Многие годы она и Мона прилетали к Джобсу на Рождество. Их визиты были милыми, хотя и излишне эмоциональными. Джоан часто плакала, признавалась ему в любви, просила прощения за то, что отдала его. Джобс всегда успокаивал ее, говоря, что все вышло хорошо. Однажды на Рождество он сказал: «Не волнуйся. У меня было прекрасное детство. У меня все отлично получилось».