Мишка кричал что-то еще, пока вода, выплеснутая на голову сразу из двух ведер, не прервала бессвязные крики, перемешанные с матерщиной двадцатого века.
— Эй, помогите влезть… вояки! Да на кой нам твоя ладошка сдалась! Весло подайте… ни хрена не соображают… самострелы из-под лавки…
— Так зачем же посылать-то? Тут же, почитай, и не сказано ничего!
— Пожар, дырка сзаду!!! Да гасите же, олухи, гасите!!!
«Неведением… не ведал Серапион, что в человека зажигательным болтом попадет. И хорошо, что результата не видит».
В сарае, видимо узнав голос своего князя, раскричались пленные — угрозы и проклятия смешались в единый неразборчивый гвалт. Князь снова закричал, но крик уже был короче и слабее, зато в сарае, наоборот, гвалт усилился.