— Эк тебя по титьке-то резанули… ну, да ничего — не баба, дитя не кормить. А по плечу, видать, оголовьем двинули… пошевели-ка рукой.
А еще есть Старые Боги: Сварог, Перун, Велес и прочие. Ну как тут не «заплести бороду» Велесу из последних колосьев на поле, или как не поднести первый сноп Макоши? Ведь обидятся же! А божья обида… чревато, в общем, очень чревато! И христианские священники, ведь, в Старых Богов верят! Поклоняться запрещают, величают исчадиями ада, но не отрицают же их существования! А тут еще Перун в Илью Пророка превращается, да Макошь в Параскеву Пятницу…
Досмотрели груз, допросили пленных. Оказывается, полоцкое войско Пинск взять не смогло, и по приказу князя Давида Полоцкого на захваченных у пинских причалов ладьях начали вывозить раненых и добычу. А добычи много — купеческие склады за городскими стенами стоят, у речного порта, а торговый сезон в самом разгаре, началась торговля хлебом нового урожая. Хлеб, как водится, со всей округи свозят для продажи в ближайшие города, а здесь уже купцы приготовили товар, который крестьянам нужен в обмен на хлеб. И от товара того склады как раз и ломятся.
— Ага! Четверых, правда все раненые. А еще один боярин…
— А чего тут рассуждать-то? — перебил Мишку Семен Дырка. — Переть на полоцкое войско нам нельзя, а вот засесть туточки, да ладьи их перехватывать — в самый раз будет! И ворогу ущерб, и нам прибыток! И немаленький прибыток-то!
Дальше… Артемия с его ребятами я в помощь лекарю отдал, да еще из огневцев… Сюха, как его звать-то?