Надо всё закрыть, закупорить здание. Тогда своему внутреннему страху некуда будет деться, а наружный страх в школу не проберётся. В закупоренном здании Кирилл выследит свой внутренний страх, как прячущуюся собаку, и убьёт его, а внешний страх останется на улице.
Вразрез с великосветской темой смотрелись огромные плазменные панели Panasonic в кабинете и библиотеке. Особенно умилял экран в столовой: в этом внятно прочитывалась давняя привычка советского человека ужинать перед телевизором.
— Нехорошо быть благородным за чужой счёт, понимаешь?
Он шагал по изогнутой дорожке мимо чёрных куч альпийских горок и белёсых россыпей рокариев и думал непонятно о чём. Впереди зарокотал мотор, и пластина ворот немного откатилась в сторону. Он проскользнул в проём. За его спиной ворота поехали обратно и лязгнули о столб.
Гугер с Валерием ещё некоторое время возились со снаряжением и наконец захлопнули дверки. Автобус тихонько зафырчал и упятился за угол школы. Кирилл отправился в свой класс, собрал шмотки и спрятал их в дальний угол за сломанные парты. Пистолет Кирилл бережно завернул в какую-то ветошь и зарыл в кучу мусора и хлама: никакой вор не догадается искать что-либо здесь.
— Ты мне не веришь, что отдам? Ты Сане Омскому не веришь?