— Больше нормы нельзя, — Гугер содрал крышку и пластмассовой ложечкой поднял кудрявую прядь лапши. — А норму мы сделали.
Пьяный дембель Лёха Годовалов побежал вслед за Лизой, догнал её у русла ручья и изнасиловал. Всё очень буднично. Была красивая девчонка, нравилась, а теперь вот она уезжает насовсем, и герою Российской армии ничего больше не светит. Выходит, его, героя, кинула какая-то сучка, да? Променяла на городскую жизнь? И герой догнал сучку, завалил и впёр по самое не хочу. Никаких псоглавцев.
— Саня убийство на меня свалил? И Валерий с Гугером поверили?
Дорога под уклон? Дрезина наберёт скорость. Может, они обгонят тварей? Им хватило бы минуты, чтобы скрыться от псоглавцев.
— Давно я сюда не заходил, — сообщил он, оглядывая храм.
Пустая, дымная дорога сама была как наваждение. На дороге всегда что-то происходит, даже если царят тишина и пустота. Дорога нарушает равномерность, равнозначность пространства. Она собирает что-то вокруг себя, как в магнитном поле силовая линия собирает на себе железные опилки. Вот качается берёзовая ветка. Почему она качается? Кому вслед она машет? Что её потревожило? Ведь не было и порыва ветерка, газетный ком под кустами и не дрогнул.