К ней, поперек батьки, сунулся малиновый озорник. Видать, не по нраву ему были трезвые речи большевистского агитатора.
«Вечно эти русские революционеры бранятся между собой…» Мартов, Аксельрод и Мартынов в Цюрихе.
— Козловский арестован, — сухо отрезал он.
— Пойду-ка я прогуляюсь, — молвил Иван Варламович. — Может, услышу что полезное.
Незнакомец проворно обернулся. Оказалось, что он не подпирает щеку, а осторожно ощупывает свежий синяк, расползающийся по скуле. И смотрел человек не на карту боевых действий, а в маленькое зеркало, перед которым Козловский обыкновенно подкручивал свои длинные усы.
Новый взрыв хохота — это одна из доброволок упала, поскользнувшись на траве.