Ефремов дрожал, как собачий хвост. Ему бы сейчас заорать во всё горло — и операции конец. Но обозный послушно ступал на цыпочках и беспрекословно выполнял все приказы. Гвоздев, главарь агентурной сети, не озаботился выставить охранение. Даже занавесок на окнах нет — подходи, заглядывай.
Но баба вела себя смирно. Матери — они такие.
Она не ответила. Филистерская швейцарская благожелательность, цена которой медный грош, Антонину раздражала.
Именно ею, судя по гулким, далеко разносившимся командам, там в настоящий момент и занимались.
Ситуация была знакомая. В последние три месяца Романов оказывался в ней не раз и отлично знал, как себя нужно вести.