Иван Варламович одобрительно кивнул: так-так.
Но Грач будто не слышал. Хлопнула дверь, мелькнул черный рукав. И всё, разговор закончен.
К Романову присоединился подполковник из штаба.
— Да, я сегодня сама не своя… Не обращайте внимания.
Оказывается, и такого невозмутимого, хладнокровного можно смутить.
Лег герр Воячек в сырую землю, с двумя пулями в груди, а у самого Ивана Варламовича на память осталась отметина повыше коленки, от касательного ранения. Успел старый знакомец в него разок-другой пальнуть, да промазал. А могло и наоборот выйти, очень запросто. С этого момента встряхнулся Шишко, взбодрился, помолодел лет на пятнадцать. При Люпусе скучать и сидеть без работы не приходилось. Альпеншток с шипастыми бутсами валялись в кладовке — азарту теперь хватало и без них.