— Не знаю, как вы, а я не собираюсь ждать! — возвестила Матильда и, взмахнув роскошной белокурой гривой, решительно направилась к границе защитного контура. — Эгмонт, друг мой, я иду к вам! Помощь уже близко!
Я сидела на пригорке и наблюдала за процессом, подбадривая то одну, то другую сторону. Стороны не слишком-то нуждались в подбадривании, зато они нуждались в зрителях. Мне все равно было нечем заняться: Рэнтар объявил, что рыбалка есть чисто мужское дело, а женщина должна украшать собой компанию. Я не стала сражаться за права женщин, потому что никому в здравом уме не хочется чистить рыбу и мыть посуду.
Прилавок, возле которого остановилась Ардис, позвякивал на ветру и сиял на солнце — на веревке, протянутой над нам, висело множество бус, цепочек, ожерелий и монист. На самом прилавке лежали серьги, броши, браслеты — венчальные в том числе — и прочая ерунда, за которой Эгмонт обычно все же признавал право на существование.
— Зайдем? — Жоффруа уже распахнул передо мной дверь очередной, ничем особенным не отличавшейся лавочки.
Зачем-то открываю глаза — чтобы увидеть, как неяркий огонек на миг высвечивает лицо, которого я в жизни никогда не видела. Но сразу же узнала.
Фэйри Высочайшего из Домов. Та, для кого люди — просто пища.