— Не изволь гневаться, князь-воевода, — произнес Раднеевский, смело глядя тому в лицо. — Знаю, что недолжно это, а не утерпел! Уж больно весть у меня радостная!
— Убери свои грязные ручонки, Хельги Ульгрем! Я не твой подарок… эй, Хельги, ты куда?
— А пес его знает, — непринужденно сказала баронесса. — В последний раз кто-то из челяди видел их… мм… да, две недели назад. Это было еще до того, как барон предложил им экскурсию по нашим винным погребам. Барон полагает, еще пять дней они продержатся там на печенье и сыре, а после можно будет отправить мужиков на поиски.
— Я не виноват! — получасом позже оправдывался Жоффруа Ле Флок. Встрепанный, помятый и атакованный Матильдой, араньенец вызвал бы сочувствие у кого угодно, но Цвирт был беспощаден. — Магистр, да у меня просто не хватит силы, чтобы накрыть сонным заклинанием весь лагерь! Меня и на Матильду-то едва хватило!
Ради лохани с горячей водой и куска хорошего мыла я готова была, кажется, даже проехать еще раз через тот мерзопакостный лес.