Я повернулась и посмотрела на Дрейка. С ресниц капала вода, но я не обращала на это внимания.
А еще через два дня перед моими глазами начали плясать цветные пятна и световые блики. Впервые за долгое время кирпичная стена рухнула и сквозь черноту начал пробиваться свет. Пусть еще только неясный и мутный, но уже такой сладкий, что я захлебывалась от радости.
Я так надеялась на чудо, на положительный ответ. Думала, что если есть деньги, то можно будет купить желаемое, а оказалось, что нет. Одно вот такое «нет», и мир снова стал серым и одиноким.
Я мысленно взмолилась Господу, чтобы дал мне сил принять верное решение. Потому что если я хочу сказать Халку «Нет», то нужно сделать это сейчас. Не потом…. Не после того, как проведу с ним еще одну ночь (которая хорошо, если будет, как и предыдущая, наполнена кошмарами). А если нет? Я прекрасно знала, что будет, если вдруг я почувствую себя лучше….
Фыркая на водителя, жару, скрипучее такси и недостаток сна, я выбралась из машины. Отсчитала два купона «за проезд», получила сдачу. Видимо — «полкупона». Значит и такие «купюры» имеются. Не оборачиваясь на звук удаляющегося автомобиля, едва заметно морщась от поднятой колесами пыли, я медленно обводила взглядом окрестности. Это место можно было назвать как угодно — общежитием, окраинным поселком, последним фронтиром, но только никак не парком. Да, действительно, надпись «Бэль-Оук» была криво выдолблена каким-то горе-мастером на широкой, вкопанной в клумбу доске, но на этой же клумбе все достопримечательности «парка» заканчивались.
Стянув с себя мокрый плащ, я повесила его в коридоре и прошла в гостиную. Диван, стол, камин, над которым все так же стоит на полке фарфоровый заяц и покрытая виноградными ягодами, хрустальная ваза.