Он похлопал по конверту, выпустил в воздух облако дыма и посмотрел на меня. Глаза его, непривычно серьезные, лишь усугубляли мою способность воспринимать происходящее, мне начало казаться, что все происходит не здесь, не сейчас и не со мной. Мой разум понимал, что случилось что-то страшное, но оно может остаться там — за окном, если я не буду дергать занавеску и вглядываться в темноту, которая пахнет бедой. Эта иллюзия поглотила бы меня целиком, если бы не голос Халка, который жестко и прямо продолжал вхлестывать слова в мое пытающееся сбежать от реальности, сознание — оно совершенно ничего не хотело слышать, уверенное, что незнание окажется безопаснее правды. Но и остановить Халка у меня теперь не хватило бы сил. Я должна была узнать, что случилось тем апрельским вечером.