Назойливая муха прожужжала мимо Янкиного уха, и та досадливо поморщилась и вслепую отмахнулась. Как же ей надоело торчать на этом солнцепеке, в жаре, в скуке, зарабатывая ежедневные гроши, которые сулят освобождение не раньше, чем лет через двести. Она всерьез тосковала по временам, когда работала в мужском клубе — зарабатывала куда больше, даже веселилась здесь и там, развлекалась с хозяином, а по вечерам возвращалась пусть и в небольшую, но все-таки свою комнату. Да и Роберт был таким славным…. Как пацан в чем-то, но все равно славным. Янке нравилось его кормить.