В тот вечер мы долго сидели в его комнате. Вопросы множились, и хотя ответов на них не было, да и быть не могло, пока не придет пора действовать, мы все же не могли разойтись. Нам казалось, что вот оно — мы пересекли невидимую черту, мы узнали что-то запретное и теперь навеки связаны невидимой клятвой. Уже совсем скоро секрет, являвшийся наваждением Боба с тех самых пор, как ему впервые пришла идея разобрать браслет, обещал раскрыться и представить взору скрытое переплетение тайн. Только под самый вечер, когда оконные просветы из оранжевых превратились в темно-синие, а затем и совсем черные, мы сумели разойтись. Я не знаю, спал ли в ту ночь Боб, или решил сидеть за монитором до самой зари, а вот мне, ерзающей на кровати, заснуть не удавалось никак.