— Я вообще сомневаюсь, что наша доблестная рашко-федерашковая армия смогла сбить аж четырнадцать американских самолетов. Они способны только митинги разгонять да устраивать геноцид на Кавказе, — вякнула Новодворская.
Вчерашняя вечеринка затянулась до утра, и я, скромный ассистент звукооператора киностудии УФА, русский эмигрант Петр Михайлов, мечтал провести это воскресное утро в постели, но судьба в лице строгой хозяйки была немилосердна со мной. Накинув халат и надев тапочки, я открыл дверь.
Шеф заглянул на минуту, озабоченно сообщил, что его вызвали на срочное совещание к губернатору, и умчался.
«…по данным пресс-службы Министерства обороны Российской Федерации, в ночь на двадцать третье июня захвачена столица Литвы город Вильнюс, армия Республики Беларусь и ополченцы ведут упорные бои в районе Гродно и Бреста. По сообщениям наших корреспондентов на южном направлении упорные бои идут в районе Ужгорода, при этом практически без боя фашистам сдан город Львов… Парламенты Латвии и Эстонии сегодня приняли резолюцию, требующую объявить войну России, на улицах прибалтийских стран отмечаются массовые беспорядки, в Риге и Таллинне слышны перестрелки…»
— Ну, что тут? — спросил я своего собрата по несчастью, стоявшего передо мной.
«Такого не может быть, потому что такого быть не может».