— А мы не на фронт, — ухмыльнулся Калинин, матюгнувшись. Все же хорошая штука — русский мат. Помогает напряжение сбросить. Все, что он нам рассказывал — процентов на девяносто было сказано на «великом и могучем». Только немцы могут с нами посоревноваться в изысканности ругательств. Немцы, да…
— Хотя бы готовность к моменту нападения, — все мы как-то разом решили, что ловить будем на живца.
Мы повзрослели, остепенились, но желание изменить течение истории — осталось. Как в далеком детстве. Как у тысяч наших сверстников. Подкрепленное знаниями и жизненным опытом, войной и миром, иногда худшим, чем открытое военное противостояние. Осталось и кристаллизовалось в книгу, которую мы хотим предложить вашему вниманию.
— Подсчет пока не окончен, но за время боя и атаки авиации мы потеряли убитыми не менее четырех сот человек, ранеными — вдвое больше. Очень большие потери в технике. Тяжелые Pz IV уничтожены практически все, Pz III осталось не более десятка. Сожжено много автомобилей. Рапорт с точными цифрами потерь будет готов через час.
Соглашались с ним все молча. Он был прав. Однозначно прав. Неужели не понятно — если случается ТАКОЕ, необходимо валить из городов. Переждать первое время. А затем уже приступать к «мародерке» и стараться выжить. Сохранить в себе потенциал человечества. А если не мы-то кто это сможет сделать? Выжить должны сильнейшие! И умные…
— Ирина, передай немедленно всем начальникам отделов, кроме экономического. В два часа разрешаю отлучиться только одному сотруднику из отдела. От КУМИ и РОО пусть поедут руководители. К пятнадцати часам всем быть на рабочем месте. Быстро.