Пани Вержбицкая была в этот вечер, как и всегда, очаровательна, заботлива и непосредственна, чем немало меня раздражала. Наконец, покопавшись в самом себе, я пришел к выводу, что веду себя глупо.
Я, сложив курточку кульком, зажал тангенту на рации и зафиксировал ее скотчем. Кинул рацию в кулек из куртки и бешено закрутил им над головой, с ужасом наблюдая, как разом развернулись в мою сторону равномерно кружащие до этого твари. Отпустил край куртки…
Степак объяснил мне, что позже придется известить родственников о том, что в учебном центре из-за вопросов дисциплины и для пресечения утечек научной информации нельзя пользоваться Интернетом. Смс же и триста евро в месяц за меня будет слать сотрудник, который за это отвечает.
— Ну-ну, Илонка, — богатырь, как пушинку, держал девушку на вытянутых руках, рассматривая. — Ты все хорошеешь день ото дня!
И эта реальность неторопливо двигалась в нашу сторону.
Даже Санек немного притих при этом нарочито равнодушном описании и уже не так активно прихлебывал из бокала. Данилыч, так тот вообще погрузился в мрачные размышления, забыв о напитке, что темно-красной струйкой потек из наклоненного бокала на светло-коричневую обивку салона. Пятен не оставалось: обивка словно всасывала жидкость в себя, сохраняя идеальный вид. Мечта холостяка: ковер, который сам себя пылесосит… И о чем я думаю?