В этот момент в меня кто-то врезался. Перед глазами мелькнуло что-то красное, потом — обшарпанная бетонная стена, по которой я прочертил «метлой» несколько десятков метров, срывая куски обшивки и едва успев поднять на седло ногу, чтобы ее не растерло в кисель между машиной и стеной. Блин, это тот, «красный»!
— Я не обладаю такой информацией, — сухо сказал Нэко. — Если что-то знаешь, то просвети нас, пожалуйста.
— А Ками?! — крикнул Санек. — Ты ее тоже тут бросишь? Сестру?!
— Некогда! — Нэко крутым заносом припарковал машину к тротуару перед каким-то широким входом с портиком, украшенным уродского вида колоннами, заставляя нескольких прохожих шарахнуться к серой с влажными потеками стене. — Мы уже приехали — выдвигаемся.
Снова надев ПНВ, я «просканировал» местность, особенно уделяя внимание стороне, где находилась Дорога. Данилыч специально отвел автопоезд на полсотни метров от нее, объяснив это тем, что «Мало ли что там может проезжать!». Видно практически ничего не было, кроме светящегося в инфракрасном диапазоне полотна Дороги (наверное, все-таки теплая!) и силуэтов застывших в безветренном воздухе деревьев. Даже небо не особо выделялось, хотя светочувствительная матрица просто обязана была зафиксировать хоть малейшую долю излучения. Действительно, никаких звезд. Полная тьма. Или — «полный бред», как выразился Санек.
Я потащил Нэко поближе к окну, вытащил снова «Гюрзу» из кобуры, готовясь стрелять, но предупреждающий крик Ками из соседней комнаты заставил меня опустить пистолет. Очереди из соседней комнаты, словно игла швейной машинки, прошили стену, сильный удар обрушил очерченный пулевыми отверстиями кусок межкомнатной перегородки, и в клубах пыли в комнату шагнула грозной воительницей Ками.