— Скорее всего, там никого нет, — сказал Данилыч. — Всю ночь работали сканеры — я боялся, что кто-нибудь к нам подберется, — но никакого шевеления приборы не заметили. Как, впрочем, и любых радиосигналов.
— Но, — Илона говорила как через силу, кривя красивые губы, — тебе же вроде рановато куда-то ехать? Еще выздороветь нужно… Мы так на охоту и не сходили… — Она чуть не плакала.
— Это биопанцирь, — спокойно ответил Нэко.
Горошенко вколол мне антишоковое и бдел, поглядывая назад, за тем, чтобы я не уснул, к чему меня располагали и лежачая поза на спальном месте, и мягкое покачивание кабины.
Она оказалась не такой уж и девчонкой, какой я привык считать из-за роста: миловидное личико с карими миндалевидными глазами, длинные ресницы, красиво изогнутые брови, небольшой, выразительный рот с пухлыми губками дали бы фору любой красотке — героине гонгконговских фильмов… и лет ей было явно больше пятнадцати — глаза были не по-детски умные. Словом, та еще девушка-куколка: мечта фетишиста — любителя аниме. Только во взгляде иногда мелькало что-то жесткое, упрямое, да поставленная между колен, обмотанная тряпками пушка как-то не вязалась с образом романтической студентки.
— А у меня не болят?! — вскинулся Нэко. — Вы чем, кстати, думали, когда тех уродов, что Проводника пытали, обыскивали? Почему ключ не поискали? А, сестренка?