Ольга вздохнула и опять с неудовольствием оглянулась на пеструю кучу.
— Чайник поставила бы. Я индийского чая принесла. Настоящего.
Ольга безнадюжку выходила. Когда безнадюжка начал вставать — это после его-то травм, после четырех операций и шести недель в реанимации без проблесков сознания! — на него приходили смотреть из других отделений и даже из других больниц.
— Телка… Что бы они понимали… Это они все коровы. Оленька, олененок ты маленький, забудь о них, ноги их в нашем доме больше не будет. Я тебе сказать должен… Посмотри на меня!
— Вячеслав Васильевич — муж моей матери, — терпеливо объяснил Игорь Дмитриевич. — Немолодой уже, болеет часто. Вот его в санаторий и отправили. Анна побудет в городе, пока ты не поправишься. Съешь таблеточку, а? Доктор сказал: если очень больно будет, надо тут же таблеточку глотать, и сразу…
— Оленька, успокойся, зачем ты так? Ты ведь не представляешь, что у Анны с глазками. Ей через два года в школу, а они даже сказать не могут, что с ней через два года будет. Никто ничего сказать не может…