— Дельфинов-то Ольга полюбит, — невесело улыбнулась Галка. — Насчет кого другого еще можно сомневаться… А уж дельфинов-то Ольга точно полюбит.
— Я… нет. — Ольга закусила губы и заметно побледнела под загаром. — То есть да. То есть я не согласилась стать мамой, а сказала, что очень хочу быть мамой… Вы понимаете? Я совсем не имела в виду, что выйду замуж… Игорь Дмитриевич, как же теперь? Что же теперь Чижику говорить?… Бедный мой Чижик, как я теперь все объяснять буду?…
— Наверное, Чижику ко мне так и так нельзя. — Ольга послушно проглотила лекарство, а потом уже поинтересовалась: — Что это я съела?
— Это не мой ребенок. — В холодных серебряных глазах мелькнуло удивление. — И он не то чтобы болен… То есть… И это не он, а она. В смысле — девочка.
Посмотрев квартиру, Ольга еще немножко поплакала. Оттого, что у нее есть своя квартира, и потому, что всю жизнь она мечтала поселиться в своей квартире вместе с мамой, а своя квартира, оказывается, ей совсем не нужна… И еще потому, что это было совершенно новое для нее ощущение — не бояться плакать, не скрывать слез.
Игорь тоже облегченно заулыбался. Напряжение слегка отпустило его, и разговор потек по привычному руслу общего прошлого, общих знакомых и общих воспоминаний. Так они и просидели на веранде два часа, легко болтая, легко смеясь, легко грустя и легко замолкая, пока Ольга не вышла на веранду и не объявила, что Анна и Олежка проснулись и хотят немедленно видеть дельфинов.