Мы ждем некоторое время, которое понадобилось королю, чтобы вернуть на лицо официальное выражение.
В конце концов он отправился в башню, переступать порог которой закаялся самой страшной клятвой, и потребовал признания.
Ни оглянуться, ни уклониться времени у меня не было, был только один выученный назубок прием — мгновенно присесть и кувыркнуться через голову.
— Капитан отдал дамам свою каюту, — встретил меня на палубе приятной новостью трусоватый помощник. — А вы можете расположиться рядом, на матросских койках. Матросы и с пассажирами поспят, ничего не случится.
Господин неожиданно бледнеет, потом покрывается красными пятнами… Да что я опять не так сказал?
— А Тахара куда? — от неожиданности чуть растерялся я.