— И что… — Губы ханши подозрительно дрожат. — Вы обвиняете во всех этих преступлениях меня?
— Иди отдохни, сынок, — бесцеремонно выпроваживает она меня из комнатушки, — тут и без тебя тесно.
Ну и наивность! Ведь если бы на моем месте был настоящий Хенрик, а на месте Клариссы — Мари, радоваться было бы нечему.
Но они уже столкнулись возле миледи и, сопя, тянут ее в разные стороны. Как не вовремя она пришла в себя!
Что-то с оглушительным звоном лопнуло у меня в голове, больно сжалось в груди сердце, и привычный мир исчез.
Палка летит прямо мне в голову, и если бы не моя ловкость, быть моей головушке украшенной порядочной шишкой.