— К обеду. Привет от нас Ортензии, и скажи, что фаршированные птички у нее просто чудо.
Постоялый двор узнается издали по гомону обедающих под открытым небом посетителей, звяканью кружек и густым запахам дыма и конского навоза. Вот здесь и заночую, а утром попробую что-нибудь придумать, сворачивая к освещенному квадрату широко распахнутых дверей, решил я.
На этот раз появляется золотая туника, и я, подхватывая полы халата, поспешно вскакиваю с дивана.
Молча забираю у него замусоленный томик и, резко размахнувшись, отправляю за борт. Потом так же молча сажусь в кресло и отворачиваюсь от торговцев, не собираясь опускаться до разборок.
Вот сколько раз я замечал, как полная уверенность в своей безнаказанности заставляет нормальных с виду людей превращаться в хулиганистых подростков.
Но я был быстрее. В два прыжка оказался у двери и, загородив ее своим телом, как тигр вцепился в магистра.