— У меня одна жена, и я ее люблю, — твердо заявил я, хотя и не представлял, во что мне обойдется такая честность.
И каждый попавший в эту жизнерадостную толпу невольно заражался ее неукротимой энергией и жаждой деятельности.
— …Никто не услышит вашего имени, — понятливо подхватываю я.
Это она уже кричит, обернувшись ко мне и занося руку для пощечины.
— Тогда прошу к столу, — не растерялась Ортензия, делая приглашающий жест. Места за длинным столом было предостаточно.
— Вот и замечательно! — отскакивая подальше на обочину от недоуменно озирающейся Ортензии, выпалил я. — Теперь…