Через несколько минут она залезла на страничку брата и выдохнула за раз, казалось целый кубометр воздуха.
— Туда иди и не высовывайся наружу. В туалет ходить только по моему разрешению, а то лови тебя потом по закоулкам!
Ноги непроизвольно дернулись и Васлав тут же подтолкнул их, забрасывая себе на плечи, а руками обхватывая ее бедра. Этого оказалось мало, Дита не думая запустила пальцы в его волосы, крепко прижимая голову к себе крепче. Она больше ничего не соображала. То, что он делал, не походило ни на что испытанное прежде. А ведь казалось, ничего нового больше быть не может. Она подавалась навстречу его языку и не знала, чего ей больше хотелось, чтобы он продолжал или чтобы эта пытка, наконец, закончилась. А то, что это была самая настоящая пытка никаких сомнений не оставалось. Разве можно назвать иначе наслаждение, переходящее в боль оттого, что оно длиться и никак не хочет отпускать?
Пальцы продолжили ощупывать полоску и Дита вздрогнула, когда поняла… И не могла вспомнить хотя бы одного случая из своей жизни, когда она настолько обламывалась…
Он минуту смотрел, а потом улыбнулся с таким злым пониманием, что Дите захотелось немедленно отпрянуть.
— Повезло, что ты решила зайти, — едва сдерживая смех, сказал Васлав, — а то деньги на телефоне закончились…