— Да примерно то, что ты ему и велел: мол, ошибочка вышла, но великий белый батыр их всех по доброте своей простил и отпустил.
— На высокую эллиптическую, Миша, — ехидно отзывается Исмагилов. — И что это тебе сказало?
— Ох, гляди мне, Соколиный Глаз херов! Вот пристрелят меня — оставлю тебя без квартальной премии, и без «тринадцатой». И командировочные урежу. Считай официальным предупреждением.
— А что тогда самое? — прищурившись, интересуется Олег.
— Понял тебя, Коваль, тогда возвращайся, собираем трофеи и — на базу.
— Так что ж вы такого натворили-то? — первым нарушает затянувшееся молчание Прохоров.