Я подровнял бруствер и опустился на ящик, привалившись спиной к стенке окопа.
— Давайте к нам, товарищ лейтенант, — приподнимается со своего места Помогайло.
В самоход намылился мой первый номер, но если он действительно что-нибудь «для сугреву» принесет, то…
В самый разгар нашей дискуссии к нам подкатился седой еврейчик лет шестидесяти.
Но меня больше поразили другие персонажи. Человек десять, все лет двадцати-двадцати пяти, здоровые, мордатые, в ранее никогда мной не виданном мешковатом камуфляже. Все стояли метрах в пяти от меня, оружие в руках, но ни один ствол на меня направлен не был. Да и незачем им на меня оружие направлять, видно было: опытные, уверенные в себе вояки. Даже один на один и без оружия я бы не рискнул против них выйти. Но больше всего меня удивило, что они стояли молча. Просто стояли, переминались с ноги на ногу, но кроме собачьего лая не было никаких звуков. Не хватали меня, не тащили, молча стояли и чего-то ждали. И ожидание это затягивалось.
Барыга трясущимися руками начал тащить из карманов банкноты.