– Ты понимаешь, что говоришь? Ведь, как только ты окажешься на свободе, полиция сразу вцепится в тебя.
Все мои мысли о будущем кончались одним – сладостной картиной возвращения на родину. Мысль о Польше, как путеводная звезда, светила мне в конце черного тоннеля. Там был мой дом, моя сухая постель, моя ванна с горячей водой, там была дорогая, ненаглядная и родная польская милиция, все мои родные, и, наконец, там меня ждал Дьявол…
Когда полочка в скале закончилась и дальше я уже не могла идти, я притянула яхту к себе, уперлась в борт и попыталась оттолкнуть ее вправо. Сначала она поддавалась с трудом, потом все легче, так что я испугалась, что ноги мои останутся на берегу, а руки на яхте, длины тела не хватит, и я свалюсь в воду, а это совершенно не входило в мои планы.
– Так я же говорил! Если померла, не получишь еды! Опорожни корзину и верни кувшин!
Когда истекали следующие сутки, путь к свободе исчислялся тридцатью сантиметрами в глубь стены. Есть мне хотелось после этой каторжной работы жутко, рук я не чувствовала, поясница разламывалась, ноги затекли от сидения на корточках. Только крючок держался молодцом. В ожидании сторожа с едой я утешала себя мыслью, что голодная диета очень полезна для больной печени, и я вязала из акрила сеть, с помощью которой намеревалась выволакивать камни из прорытого мной коридора. Я ни на минуту не сомневалась, что небольшая ниша скоро превратится в длинный коридор, и, честно говоря, была в прекрасном настроении.
– Но ведь и ты можешь угодить. Ну ладно, я напишу: «Вскрыть в случае моей смерти при подозрительных обстоятельствах».