Я пожал плечами и спрыгнул с седла, передавая поводья Прохору.
— Гля, гля, деда, а казачок-то и впрямь зайчиком обернулся! — раздалось за моей спиной.
— Пошёл вон, болтун бесстыжий! — в свою очередь сорвался дядюшка, замахиваясь на меня мокрым полотенцем. — Марш за цыганкой и не доводи до греха!
Уф! Кое-как дождавшись окончания игривых частушек моего денщика, я быстренько покончил с остатками уже остывшей каши и сел было за строительство планов мести цыганскому колдуну, когда к воротам подкатила целая крестьянская делегация. Шесть мужиков, две бабы и тот самый калачинский староста — могучий мужик с неподстриженной бородой и неистребимым «оканьем».
— Не кипешуй, хлопец, я ж не помираю, — улыбнулся старик. — Давай-ка проводи меня до места и сам марш спать. Завтра всё видно будет: и тебе и мне…
Дядюшкин жеребец сделал эффектную свечку, больше рисуясь перед местными лошадками, и со всех ног понёс меня на выручку другу. Цыганские кони, злобно оскалив неровные жёлтые зубы, демонически ржали нам вслед, но в погоню не ударились. Может, потому что и так знали, чего нас там ждет, и коварно не вмешивались? А может, я просто на них наговариваю. Магическое зрение делает человека подозрительным ко всему. Мне вот, в частности, уже и родного дядю порой подозревать доводилось, да и того же Прохора временами… Я не слишком много болтаю?