— Мыться! — безапелляционно отрубил Фёдор Наумович, вырываясь и уходя по своим делам. — И если ещё раз увижу-с таких свинтусов в расположении полка, доложу генералу, чтоб непременно выпорол-с! Надо же так себя запустить?! Это же просто упыри-с какие-то…
Я даже вякнуть не успел, как этот чёрт вылил на меня ведро воды. Холодню-у-че-эй! Зато чары смыло вмиг.
— Всё в порядке, все свои. — Я успел поднять руки, не дожидаясь, пока он ещё и пальнёт, не разобрав спросонок. — Ты чего вскочил, тебе доктор больше спать велел!
— Да что ж за традиция такая?! Ведь не было её!
— Садись, ваше благородие. — Прохор подвинулся, освобождая мне место рядом на бревне и кивком головы указывая на миску с кашей, стоящую чуть поодаль и накрытую сверху ломтём ржаного хлеба. — Сам не буду, после вчерашнего кусок в горло не идёт. А ты давай налетай, с пустым брюхом не навоюешься…
— Василий Дмитриевич самовар приказал подать, — не забыл передать я рыжему ординарцу. Тот ничего не ответил, только осторожно кивнул, поглаживая заметную шишку на затылке.