Попутно с луком я доводил до ума охотничьи лыжи — широкие и короткие. Подклеил их камусом — лосиный мех не дает лыжам скользить назад. Потом приладил кожаные крепления и подогнал пьексы гениальное изобретение финнов. Благодаря им лыжи снимаются и одеваются в одно движение, без участия рук.
— Компьютер и комбинированные съемки, к тому же горилла была ручная, — заявил я.
— Непростое у тебя украшение, — прокомментировал результат маг. — Попробуй еще.
Мы потрошили эльфа еще пару часов. В конце концов он совсем потерял связь с реальностью, сомлел и стал заговариваться.
Получив наконец возможность подробно рассмотреть реликтовых гоминидов, я не преминул ей воспользоваться, но долго созерцать и исследовать тушки мне не дали…
С момента, как повстречал гномов, каждый раз поглядывая на них, я постепенно проникался убеждением, что где-то видел подобных людей и раньше. Мучительно ломал голову, как такое может быть, но ответа не находил. Озарение настигло только сейчас, когда увидел ребенка, подростка лет тринадцати по человеческим меркам. До этого осознать истину мешали инертность мышления и выбивающиеся из образа штрихи: окладистые бороды, наличие доспехов и хорошей одежды. Но тут в голове щелкнуло, и все стало на свои места. Вывод очевиден: гномы — неандертальцы! Это бесспорно! Мало, что ли, я видел реконструкций их внешнего облика.