За последней фразой внутри периметра послышался гогот нескольких глоток.
Дверь распахнулась, и на порог выбежала женщина лет шестидесяти с красными от слез глазами, в домашнем платье и тапочках на босу ногу. Из-за ее спины выскочила симпатичная девушка лет восемнадцати и бросилась брату на шею.
— Здравствуй, Володя, — произнес Сергей Борисович. — Насчет доброго утра погорячился ты маленько.
С противоположной стороны бывшего детского сада донеслись стрекотание пулемета и автоматные очереди.
— Новостями поделиться… — начал Вячеслав.
Версия, что Петровичу Люба как женщина не нужна, полностью подтвердилась. Поэтому Никифоров отринул последние сомнения, и совесть его успокоилась. Он бы все одно сделал, что собирался, но в данном случае у Вячеслава словно камень с души свалился.