Цитата #2315 из книги «7 дней в июне»

– Кшетуски! – из дрёмы Алекса выдернул пилот, только что вернувшийся с брифинга. – Взводи курок – нас придали русским!

Просмотров: 1

– Делом? – выкрикнула «джинсовая», бросившись к кабине. – Вот ваше дело! – отодвинув замешкавшегося Андрея, стоявшего у правой задней двери, она как кошка прыгнула в салон и извлекла оттуда полупустую бутылку виски.

Просмотров: 1

Встали рано – около 6-ти часов утра. На самом деле, где-то начиная с половины четвертого, нам не давали спать самолеты – звук реактивных двигателей пепелацев, идущих на малой высоте не способствовал крепкому и здоровому сну. Из кроватей никто не выползал – все равно ночью ничего особо не увидишь. Позавтракав, мы загрузились в наши средства передвижения – БТР и МАЗ. Гриша нежно попрощался с всплакнувшей прапорщицей, мы – не столь нежно, но уже вполне по дружески, с командиром и особистом, вышедшими нас проводить. Одна за другой оставались позади белорусские деревеньки – Машуки, Гончары, Миловиды. Через пару часов не очень быстрой езды, у поворота на Добромысль, выехали на трассу М1 Брест-Москва. Вскоре шедший впереди БТР резко затормозил и стал прижиматься к обочине, наш МАЗ последовал за ним. Встали. Отлить, что ли, кто-то захотел? Ага. И это – тоже. Но основная причина была другой – метрах в пятидесяти от дороги из земли торчал хвост самолета с знакомой пока только по фильмам и историческим фотографиям фашистской свастикой. Все, не сговариваясь, бросились к нему. Мда… Интересно, кто его приласкал? Немец, видимо, до последнего момента тянул к своим – судя по тому, что он не взорвался на собственных бомбах, а нос его, ныне ушедший в болотце, был направлен на запад. Значит, успел отбомбиться. Рядом валялось характерно изогнутое крыло – «Штука». Задняя часть фонаря, в том месте, где должен был находиться стрелок, отсутствовала – на этом месте в фюзеляже была здоровенная дырень. Короче, к общему мнению о том, кто приземлили фашиста, мы так и не пришли. Сфотографировав раритет на все имевшиеся с собой мобильные телефоны, мы отправились дальше. Яглевичи, Зеленый Бор, Береза. Первый раз нас остановили в районе Углян. Остановил обыкновенный милицейский пост – «УАЗик», четверо ментов в бронежилетах. Необычным, пожалуй, было только то, что у одного из них вместо обычного АКСУ был РПК – все-таки несколько нехарактерное для патрульно-постовой службы оружие. Старый предъявил наши документы – еще 22-го числа ему выдали отличную бумагу кгбшники, менты придирчиво изучили наши разнообразные ксивы и, пожелав счастливого пути, посоветовали быть на стреме – до тех мест, где, по их словам, еще утром были бои, осталось совсем недалеко. Через несколько километров – вторая остановка. Тут все уже серьезнее – службу тащат, судя по характерным эмблемам с мифическим зверем, российские ВВ. Нормальный такой блокпост, мешочки с песком, окопчик, БТРчик, притаившийся в сторонке, пара ЗСУ-шек в лесочке. Этим мы решили рассказать о сбитом немецком пикировщике – вдруг мужики не в курсе. Мужиков «Штука» не заинтересовала – оказывается, что этого добра тут хватает, если по окрестностям побродить. Подвалившие к нам вв-шные зенитчики даже переживали по этому поводу – сюда их перебросили только накануне, и потренироваться в стрельбе по летающим гансам не пришлось, по причине полного отсутствия последних. Понятно. В бой ребят еще не пускали, поэтому происходящее кажется им игрой. Проверка документов выявила присутствие у нас на борту зайца – по крайней мере, именно толстым зайцем лейтенант, командовавший блокпостом, посчитал Алекса, у которого из документов на руках была только копия постановления о прекращении в отношении него уголовного дела, выданная ему Андреем. После того, как мы объяснили, что это за гусь, на живого немецкого диверсанта, вставшего на путь исправления, сбежались смотреть все – матюги летехи о потере бдительности эффекта не возымели. После того, как связались с штабом вв-шной бригады, те, в свою очередь, с белорусскими комитетчиками, которые связались с Минском и тем же самым но в обратном порядке, нам разрешили проследовать дальше – но не одним. Нашу колонну замкнул грузовик со спаренной ЗУ в кузове – так, на всякий случай. Шоссе было нормальным до поворота на Пружаны – именно в этом месте окончательно остановили немцев. Было заметно, что за двое суток, которые имелись в распоряжении белорусов с момента переноса, подготовить линию обороны успели хорошо – шоссе пересекал здоровенный ров, наполовину заполненный водой, через который сейчас было перекинуто временное подобие моста – похоже, кто-то уже озаботился тем, чтобы на дороге не возникло пробки, но она все равно возникла. «Мост» смогли сделать только на две полосы и нам пришлось изрядно постоять – у въезда стоял пост из двух ваишников и двух дпсников, которые отдали предпочтение сначала танковой колонне (судя по виду Т-72-х и торчащим из люков башен лицам и танки и танкисты были из «запаса»), а потом – снявшейся с позиции батарее РСЗО в сопровождении двух «шилок» и БТРа, которые, видимо, меняли место дислокации – вскоре после того, как мы, переехав через мост, их нагнали (где-то в районе Кобринской окружной), они повернули в сторону Драгачина, остановились и личный состав, бодро посыпавшись из МАЗов, стал спешно разворачивать свои установки – похоже, готовились к стрельбе. Дорога от моста до Кобрина оставила гнетущее впечатление – вдоль дороги была масса разбитых грузовиков, танков, бронемашин – естественно, немецких. Водителям пришлось выделывать изрядные кренделя, объезжая образовавшиеся в асфальте воронки. Несколько раз видели и нашу технику – БМП с сорванной башней, сгоревший танк, БРДМ с огромной пробоиной в борту. Немного в стороне от дороги лежал вертолет – Ми-24 с российскими опознавательными знаками на борту, вокруг которого сновали люди. Воздух пропитался дымом и гарью – чадящие останки техники явно не способствовали улучшению экологической обстановки, да и в лесах кое-где поднимались столбы дыма – тушить лесные пожары сейчас было некому. И – трупный запах. Тел убитых вокруг дороги было много. Видимо, в последние пару дней немцам было уже не до похорон своих покойников, а нашим – еще не до того. Гнетущее впечатление оставила деревня Бухавичи – точнее то, что когда-то было этой деревней, расположенной справа от съезда с Минского шоссе на трассу Кобрин-Березы. Над деревней стояли столбы дыма – похоже, что там не осталось ни одного целого дома. На въезде в Кобрин нас проверили еще раз – теперь белорусские мотострелки. Судя по деловитости, измазанным лицам и грязному камуфляжу – эти ребята в бою уже побывали. Мы не ошиблись – именно их бригада гнала немцев до Кобрина, а теперь гонят и дальше – в том числе дивизию СС «Рейх». Не одни, конечно – с помощью российских и белорусских танкистов, летчиков, десантников – короче говоря, всех, кто когда-то назывался Советской Армией. В самом Кобрине – в той его части, через которую мы проехали, добираясь до штаба (место его дислокации нам любезно подсказали мотострелки), каких-либо следов недавних боев заметно не было. Собственно, бои до этой части города и не дошли, а немцам было не до такой роскоши, чтобы обстреливать артиллерией или бомбить городские кварталы. Штаб располагался в доме на углу улицы Ленина и Авиационного переулка – и только там, где-то в районе Привокзальной улицы, мы увидели, что Кобрин война не пощадила. Похоже, что немцы бомбили железнодорожную станцию – а досталось городу. На Привокзальной, вдоль железки, часть зданий представляла собой коробки – без крыш, без окон, без дверей – без всего, что делает дом домом. Перекресток Привокзальной и Ленина являл собой здоровую воронку – то ли прямо туда упал самолет, то ли – какая-то мощная авиабомба. Жителей видно не было – успели вовремя эвакуировать, вообще, улицы были практически пусты. Метров за сто до штаба нас вновь остановили – хоть никто и не бомбит, но порядок есть порядок, и демаскировать штаб подъехавшей техникой не стоило. Дав команду всем ждать в машинах, я, Володя и Старый отправились знакомиться с теми, в чье распоряжение нас направили.

Просмотров: 1

Все веселеют. Ну да, на ходу проглоченный мною бутерброд организм уже давно забыл и требует подкрепления сил, а большинство солдат явно в том же состоянии. Пока подчиненные получают обмундировку, я иду в оружейку.

Просмотров: 1

– К сожалению, один или два самолета противника упал в районе жилых домов города Санкт-Петербурга. Остальные рухнули в море.

Просмотров: 3