– Не быкуй. Твой номер по жизни – шестнадцатый. Ты кто? Ты никто, звать тебя – никак, и вообще, ты – уволен, нах. Будет тут всякое мурло меня жизни учить, – хозяин, которого, кстати, звали Леней, точнее – Леонидом Григорьевичем (молод, пожалуй, для Григорьевича-то в тридцать лет отроду да в таких обстоятельствах, ну да пес с ним).
Уже привычные(!) сводки с фронта: наши и российские войска освободили Львов и продолжают контрнаступление. В Вильнюсе заканчивается разгром окруженной группировки фашистов. Все попытки наступления врага в Восточной Пруссии отбиты, вклинившиеся немецкие войска с территории Калининградской области вышвырнуты. В Белоруссии освобожден Брест. Все новости ожидаемы – сомнений в победе и не было – но от этого не становятся менее приятными.
– Тарщ майор, а вопрос можно? – это рядовой Бабинов, он из студентов, да еще и платников. Хитропопый до ужаса. Но на всякую хитрость мы всегда можем ответить армейской беспринципностью.
Из финансового лабиринта меня вывеет всё тот же клерк. Приближался вечер, и я спешил домой, чтобы успеть поужинать, до того, как за мной придет автомобиль.
Сзади доносится чей-то смех. Оборачиваюсь. Отлично, дежурный по штабу. Представляюсь, сразу стирая с лица молодого летехи все веселье. Точно, у «сапогов» майор – большая шишка, не то, что в авиации. Хотя у меня было офицеров в подчинении, наверное, больше, чем во всей этой части со всеми службами. Специфика у нас такая.
– Не ори! – заорал мне Фил, сквозь ватную тишину в ушах.