— Скорей уж, сто. Кто-то позже, кто-то раньше… Что толку трястись, блин, как заяц в норе?
Опять две новости. Но на этот раз есть хорошая.
Узкие коридоры подвала с покрытыми инеем стенами и трубами остро напомнили о родном убежище. Здесь располагались клетушки, где раньше жильцы, которые теперь стали нежильцами, хранили ненужный хлам. В одной из них именно в этой рухляди Хомяк зарыл свое богатство.
— Ты кто? — Данилов струхнул, когда заметил, что ружье исчезло.
Макс шел последним, плотная повязка была пропитана кровью
«Я люблю смотреть, как умирают дети» — говорил Маяковский. Но поэт-то рисовался, фрондировал. А Тот наверху, за черными облаками, любит на самом деле, думал Саша. Только слово «дети» надо понимать в широком смысле. Глупые и злобные дети планеты Земля.