И начал рассказывать мне об этом самом Рагнаре Волосатой Штанине, и со слов его выходило, что, несмотря на сомнительное прозвище, это был конунг из конунгов, великий герой…
Нет, блин, это не люди. Неандертальцы какие-то.
А обе команды, наша и норвежская, уже скопились вдоль бортов. «Емкости» для щитов за бортовыми планками опустели.
– Похоже, твой дружок влюбился в бедную вдову, – чуть усмехнувшись, заметила Рунгерд.
Я не стал перешагивать через мертвеца – обошел.
Хотел ты, дружок, лицо сохранить, мне презрение выразить, а получилось наоборот. Словно у меня самого спросить побоялся.