Темная машина с тонированными стеклами влетела на стоянку супермаркета, когда он с нее уже выезжал. Телефоны вновь были спрятаны в термосе. Непосредственная опасность ему пока не угрожала, но явно угрожала Томке. И он все еще не знал, что делать. И все-таки оставалось еще что-то. Что-то, что он упустил и что не давало ему покоя.
– Могла бы ею быть, – прошептала Томка и взяла Павла за запястье. – Чувствуешь?
В три часа дня Павел купил зубную щетку, бритву, свежую рубашку, умылся и побрился в туалете супермаркета, а в пять вечера уже подходил к особняку Ильи Георгиевича Губарева.
Квартиру им увидеть не удалось, точно так же как и двор. На краю микрорайона торчала железобетонная многоэтажка, в отдалении возводилось еще несколько. От двора остались только пни столетних лип, да и те были раздроблены, побиты бульдозерными траками. Павел растерянно вышел из машины. Последний раз бывал здесь уже после института, когда продавал квартиру, – конечно, лет пять минуло или чуть больше, но не слишком ли коротким оказался срок, за который его прошлое было уничтожено безвозвратно?
– Да кто? – не понимала бабушка, которая успевала за те минуты, на которые внук отставал от нее, вновь погрузиться в кастрюльки или шитье.
«Считай это хитрым способом получения генетического материала».